Перечитывая «Советскую Россию»

Молчалин только на первых порах герой-антипод. А так они с Чацким вместе пойдут. Вся разница — лишь в свойствах характера: один кричит, другой молчит. Оба человеконенавистники и безбожники. Достоевский назвал Молчалина антихристом, который умело притворяется святым. Сначала — Чацкий. Он проложит дорогу Молчалину, а к тому времени созреет и третья сила… На нее уже есть в комедии намек — Лиза.

Этот образ в потенции своей ближе к паре Чацкий — Молчалин, чем к триаде Софья — Фамусов — Хлестова. Милая, сообразительная, уже весьма самостоятельная крестьянская барышня, служанка-субретка, — что она в нравственном отношении? Казалось бы, о ней дурного слова и не скажешь. Но если правда, что все познается в сравнении, то стоит поставить рядом пушкинского Савельича («Капитанская дочка») и Лизу, чтобы увидеть сразу, как же страшно охладела любовь в человеке, как и здесь умишко-то окреп! Лиза — рациональна. Она не то что не любит госпожу свою, она безразлична. Обязанности свои она выполняет (чем не «деловая женщина»?), но душу «за други своя», как Савельич за Петрушу Гринева уже и не подумает класть. Времена, скажут, не те… Да не времена, а люди! У Савельича — русское сердце, вскормленное Православием, духом любви, самоотверженности, преданности, верности, служения как миссии, данной человеком самим Богом. Не то Лиза. Хоть и в смягченном тоне, но и она уже критик всему и вся. И она уже исполнена судов и осуждения. Эдакий Чацкий в юбке. Лиза уже превозносится над господами, никого не чтит и не любит горячо, ни перед кем головку не смиряет…Она фактически уже примкнула к парочке будущих хозяев России. И роль ее впереди — надо предполагать — страшная. Она-то первая и на словах (а не только бессознательно, в чувствах) от Бога отступится и пойдет храмы крушить, имения жечь...